Небо черное вздохнуло, засветилось, затряслось, И тотчас вокруг задуло, покатилось, понеслось. На лужайке в это время спал уставший комбайнер, Он любил поспать здесь летом, запалив на ночь костер. Как ударила под ухо ему молния вразмах, Он тотчас лишился духа, не успев почуять страх. Слава богу, сапожищи - на резиновом ходу. Искры кверху, искр - тыщи, как в чистилище аду. Комбайнер вскочил и воет, сапоги горят огнем. Кто его щас успокоит - ночь ведь это, а не днем. Замочил штаны из ваты, и давай бежать скорей, До жены, детей и хаты, до притворенных дверей. Утром, насмотревшись в глобус, и набрившись в синеву, Сел на рейсовый автобус и умчался на Москву. Сдав экзамены блестяще, да еще и на фарси, Он сказал - вот так бы чаще, а за молнию - мерси. И теперь грозы любитель с вечера и до утра Молит небо, чтоб спаситель воды лил как из ведра. Есть желанье "ШАРОВУЮ" испросить с самих небес, Чтобы та, в руках взорвавшись, превратилась в "Мерседес". |
|